Галина Ратушная. Книга на память... Часть 6. СУД

Председательствующий СТРИЖАК А.А.Народные заседатели КРЫЖЕВСКИЙ Н.Н., ТЕГЗЫ Л.С.Прокурор ГРИБОВА И.А. при секретаре КИБАЛЬНИКОВОЙ. Это состав Судебного заседания моего мужа. Адвокаты были.

Состав: Председателя ЛЕНЬДЬЕЛА И.В. Члены ОБЛАСТНОГО суда: БОБРЕНКА М.Ю., ВАЙНАГИЯ М.Д. Прокурора: Пап М.Ф. Адвокатов не было. Отказались.
Список свидетелей, которых никто из нас не видел:
1.(кроме)ФЕЕР М.М. прож. по адресу: с. Угля, ул. Суворовой – 34.
2.ЗЕЛЕНКО М.И. прож. ул. Советская -99.
3.СТОЙКА М.М. прож. ул. Гагарина 106.
4. БОКОЧ С.В. прож.ул. 30 лет Освобождения -70.
5.БОГДАН М.И. прож. ул. Школьная 22.
6.БОКОЧ А.Д. прож. Ул. Молодежная – 8.
7.ГОЛУБКА В.В. прож. Ул. О.Суворовой -5.
8.ДЕРДЯЙ И.Ф. прож. Ул. Пушкина – 11.



1. Уголовное дело возбуждено 4-го мая 1981г.
2. Мера пресечения заключения под стражу 19 мая 1981 г.
3. Обвинение ……мне…. собрату…. предъявлено 26-мая 1981г.
4. Вещдоказательств по делу не имеется.
5. Дело закончено 26 мая 1981г.
Ст. инспектор п.с.СУР Тячевского РВД ст. л-нт милиции ПИТУХ.

10 июня 1981 года . Суд начался в 09 часов утра. Вот как описали наш суд, пришедшие послушать единоверцы.
Прибыли: Начальник милиции ПАП. Участковый с. Теребли ГАГЕДЫМ П., участковый с. Угли РИШКО Василий, участковые: ЧОБЕЙ В., ГИНЦЯК В.М., заместитель председателя с.с. БОКОЧ Ф.Ф.

Начальник КПЗ САВИЦКИЙ стал спрашивать у всех простых присутствующих, в том числе и у единоверцев, кто по какой причине пришел. Они ответили:
- Посмотреть и присутствовать на суде, ведь суд открытый.
Он ответил им:
- Для вас - закрытый. Выйдите все из зала.

Все вынуждены были покинуть зал. Стали уговаривать разрешить присутствовать на суде, но им ответили:
- Вы сектанты. Уходите отсюда в другую комнату, а то выгоним на улицу.
Несколько раз пытались послушать около двери, но и там их выгоняли.

На это председатель с.с. сказал:
Нас с бр. Иваном, везли в воронке на наш суд в район. Солдаты, которые сопровождали на суд моего мужа, сказали мне:
На суде вашего мужа, он хорошо заловил их. Свидетели все говорили, что он был в очках и руководил людьми, а он ответил, что тогда, когда взяли его, при нем вовсе не было очков. По описи очков тоже не было. Привезла ему очки уже в тюрьму теща, что и засвидетельствовано в документах описи.

Когда нас ввели в зал суда, кроме заседателей суда – никого больше не было. Я спросила:
-Суд закрытый?
-Нет,- ответили мне.
- Почему тогда нет людей? Если суд не будет открытым, а мы видели, что на суд пришли и наши единоверцы, я не буду давать ответы.

Тогда открыли дверь и впустили людей, которые пришли на слушание своего суда – несколько человек. Даже родителей не впустили.

За столом сидел пожилой судья, необычно полный. Он даже не мог, хотя и пытался, заложить ногу за ногу.

Была сделана вся начальная субординация суда. Объявили, что Суд идет. Спросили обвинителя. Он изложил так, как им хотелось бы, чтобы было так. По словам обвинителя получалось, что мы сразу же пришли в с.с. к Председателю, ворвались в кабинет, и сразу же начали махать перед носом председателя жалобой, ругаться не цензурной бранью. Чем и сорвали прием граждан. Тут же была вызвана милиция и нас за хулиганство увезли на пятнадцать суток.

Предоставили слово и нам. Мы описали, что сначала пришли узнать о местонахождении наших родных, оставили зарегистрированную секретарем жалобу. Получили совет поехать в район и там узнать о родственниках. Сходили покушать, потом пошли на остановку ехать в Тячево. Нас пригласили в с.совет. Там уже были из КГБ и милиции в штатском. Стояла милицейская машина, по которой мы и узнали, что там нас ждет милиция. Нас позвали, пригласили сесть. Мы спокойно вошли, сели на указанные места и стали спрашивать о наших родственниках. Но нас обвинили в том, чего мы не совершали и посадили сначала на 15 суток, а теперь судят ни за что.

Стали опрашивать свидетелей. Я не запоминала их фамилии, потому, что вслушивалась в их показания и вынуждена была задавать им вопросы. Адвокатов не было, зато в зале суда присутствовал обвинитель, чего не должно было быть. Когда пришел в КПЗ положенный адвокат он сказал:
- Я не хочу ссориться со своей милицией, я отказываюсь защищать вас.

Свидетель стал говорить, что видел, как я махала перед носом председателя жалобой и ругалась не цензурной бранью.

Я спросила его:
- Когда вы вошли – я стояла или сидела?
Подумав, свидетель ответил:
– Стояла.
Вошел другой свидетель, (не по порядку). Я опять спросила:
-Когда вы вошли, я сидела или стояла? Председатель сидел или стоял?
- Сидели оба.

Вошла женщина. Ей сказали, что за дачу ложных показаний она будет отвечать. Она приняла всерьез эти слова и стала все отрицать. ( Чтобы такого больше не произошло, вышел из зала человек в штатском и стал наставлять свидетелей, чтобы давали те показания, которые им говорят и не боялись лгать.)

Я встала и сказала:

- Запишите, что свидетели дают противоречивые показания. Если бы Председатель Феер стоял, а я сидела, то махать перед лицом его я не могла бы. Не дотянулась. Даже если бы мы оба стояли, я не смогла бы дотянуться до лица, так как стол в с.с. Т- образный, очень широкий и дотянуться до лица не было бы возможно. Если вы вспомните ширину стола, то сами убедитесь в этом. Этих свидетелей вовсе не было, поэтому они и не знают, сидели мы или стояли.

Пригласили еще свидетеля. Свидетель стал говорить, опять, что мы ругались нецензурной бранью.

Тогда я спросила его:
- Какой нецензурной бранью мы ругались?

Вы называли Председателя: фашистом, Бендеровцем, эсесовцем.

Хоть и таких слов мы не говорили, но я попросила Судью объяснить ему, что такое нецензурная брань?
Он взял мою жалобу, в которой я жаловалась, что милиция ругалась нецензурной бранью, такой, вместо которой в литературе ставят многоточие.

- Нет, такой не ругалась - ответил свидетель.

- Вот видите, она и на суде хулиганит, - сказал судья.

Следующего свидетеля я спросила:
- Была ли в вашем присутствии милиция?
- Нет, не было.

Следующий на тот же вопрос ответил:
- Да, была.

Судье уже надоел этот нудный допрос, и он попытался задремать под монотонность.

Я спросила его, чтобы привести в рабочее состояние:
- Может быть, я неинтересно говорю?

Он встрепенулся и попросил продолжать дальше. А я просила записать мои вопросы и ответы в протокол. Этого сделано не было.
Когда вошел новый свидетель, я, спросила его:
- Когда он присутствовал, то видел ли он, что я что-то записывала в общую тетрадь?
- Да, я видел, ответил он.

Я попросила принести, взятую у меня, перед тем как отвести в камеру в КПЗ, общую тетрадь. Она значилась у меня в списки изъятых вещей. Мне принесли ее. Оказалось, что в ней выдраны все записанные листы и оставлены только чистые. Я показала эту тетрадь залу и заседателям и сказала:
- Как я уже давала по этому вопросу показания, что записывала в тетрадь все задаваемые нам вопросы и ответы, и что эту тетрадь у меня изъяли. Вы видите, что эти листы вырваны, как доказательство нашей невиновности, и принять во внимание, что все до одного свидетеля дают противоречащие друг другу показания, прошу признать нас невиновными и отпустить нас на свободу.

Суд подходил к концу. После первой части суда вышла одна женщина, жительница села Вонигово, по фамилии ГИСЕМ, и сказала во всеуслышание:
- Поистине, судят невиновную женщину, судят ее за веру и за то, что она приехала узнать за своего мужа.

Другая женщина говорила:
- Хоть я и ненавижу верующих, но я вижу, что это разумная женщина.
На это председатель с.с. сказал:
- Разумная была бы, если бы не приехала сюда. А то, приехала на нашу голову из Одессы и Киргизии. (Таково было видение суда совершенно посторонних людей).

Когда дали нам последнее слово, брат Ваня сказал, что судят нас за наши убеждения, а не за хулиганство. Мы не можем ругаться нецензурной ли какой либо другой бранью. То же примерно говорила и я.

Нас осудили по статье 206 ч.1. на год за непризнание своей вины. На том и закончился наш суд. Вот и судите: а кто судьи? Работа КГБ. Ни один не мог вступиться за нас, в то время, как жалобы получили все.



Предидущие части книги:

Часть 5. Тячев, арест
Часть 4. Весна 1980, операция
Часть 3. Город Фрунзе
Часть 2. Переезд к дедушке
Часть 1. Детство